рассказывая хуни о том, что он чувствовал, он должно быть звучал уверенно, но правда заключалась в том, что этого не было даже близко. с того самого дня, когда их отношения изменились, сомнения обступали его со всех сторон, но единственное, чего они не касались, это уверенности насчёт того, что заполняет его сердце и кому оно принадлежит. единственное, чего не могли изменить обстоятельства или любые другие посторонние вещи извне. сынджун знал это, он был в этом уверен и потому для него всё, что касалось его чувств, было неоспоримой константой. и потому было так просто расставить всё на свои места, отодвинув на задний план значительную часть его жизни, которой прежде он очень дорожил. поэтому он не боялся. не того, чего боялся джихун. но в какой-то степени он, наверное, мог его понять и принять тот факт, что тоже вёл себя глупо. в этом и заключался парадокс, который путал его мысли. джун почему-то думал, что если хуни открыл ему свои чувства и решился на то, что бы быть с ним, он уже принял все последствия, хотя бы мысленно. но оказалось, что и об этом он судил со своей точки зрения, невольно уравнивая его с собой.